Уже на первом этапе войны планировалось уничтожение 30 миллионов славян

Восемнадцатого декабря 1940 года Гитлер подписал «Директиву № 21» о подготовке и реализации «Плана Барбаросса». Накануне фюрер в беседе с начальником Генерального штаба вермахта Йодлем особенно настаивал на том, что Германия должна «решить все проблемы на европейском континенте в 1941 году». Это дало бы возможность, добавил фюрер, в 1942 году напасть на Соединенные Штаты.

Выступая 9 января 1941 года перед руководителями вермахта, Гитлер заявил, что завоевание России сделает Германию неуязвимой для любого врага. По мнению фюрера, военное поражение Советской России неизбежно. Это позволит, подчеркнул он, к августу перебросить войска из поверженной России и вновь заняться Англией.

Можно смело говорить о том, что разработка концепции «войны на уничтожение» против России - это плод интеллектуальных усилий самого Гитлера. Он, вероятно, приходил в некий восторг, когда начинал говорить об «ужасном характере предстоящей войны». Фюрер был уверен - важно не только завоевать территорию Советского Союза, но и зачистить ее от всякого рода «расового мусора» для последующей тотальной германизации.

Гитлер был убежденным сторонником «нордической» теории. «Образование русского государства, - писал он в «Mein Kampf», - не было результатом государственно-политических способностей славянства, а было в большей степени чудесным примером государственно-образующей деятельности германского элемента в неполноценной расе».

Норманская теория была интерпретирована в нацистской Германии таким образом, чтобы агрессия против Советского Союза выглядела как завоевание территорий, которые изначально принадлежали «германскому элементу».

Из этого тезиса естественным образом для немцев вытекало и «право» на «германизацию», точнее говоря «регерманизацию» восточных территорий, то есть «право» физического уничтожения всего населения на оккупированных территориях.

Разговоры об «илотах» были лишь идеологическим прикрытием этих чудовищных планов.

Рейхсфюрер Гиммлер, проявлявший большой интерес к восточным землям (сказывалась, вероятно, также и его сельскохозяйственное образование), хорошо усвоил уроки своего фюрера. Он так сформулировал свой тезис: «Пока существует человек на земле, борьба между человеками и недочеловеками является исторической необходимостью».

На другом совещании, которое было проведено еще до нападения на Советский Союз, Гитлер вновь подчеркнул «особый характер» войны на Востоке. Это должна быть, по его мнению, «идеологическая война» и «война на уничтожение».

Планы физического уничтожения десятков миллионов людей, проживавших на территории Советского Союза, и составляли главную «тайну» плана Гитлера. В этом и был истинный смысл его «избранничества». Он брал на себя этот чудовищный грех, как он полагал, ради будущего счастья немецкой нации. И только немецкой нации. Когда некоторые «специалисты» впопыхах сравнивают Советский Союз и Германию, им следовало бы обратить внимание и на это обстоятельство.

Гитлер, конечно же, не мог полностью скрывать свои планы. Удивительно, как легко эти планы были приняты руководством вермахта, его генералитетом.

Смешно говорить, что немецкие военные ни о чем не знали и просто выполняли свой долг. Попытка сознательного умерщвления десятков миллионов ни в чем не повинных людей никак не вяжется с понятием какого бы то ни было благородства.

Москва получала сообщения о готовящемся нападении Германии на Советский Союз из многочисленных источников. Трудно себе представить, что Сталин их полностью игнорировал. Можно согласиться с тем, что Сталин боялся нарушить договор с Германией. А мы уже знаем, что для Гитлера заключение договора с Советской Россией было вынужденным шагом, и он испытал большое облегчение, когда Германия нарушила условия этого договора. Публичные заявления в тот момент не имели большого значения, однако 13 июня 1941 года в сообщении ТАСС было сказано, что слухи относительного предстоящей войны с Германией совершенно лишены оснований. В этом сообщении также говорилось о том, что сосредоточение германских войск у границ Советского Союза связано с тем, что Германия хочет вывести их из-под удара англо-американской авиации.

Западные историки считают, что Сталин в июне 1941 года показал Жукову письмо от Гитлера, и 14 июня появилось заявление ТАСС, в котором приводились именно те аргументы, которые содержались в письме фюрера Сталину.

В это время в Берлине все были в восторге о того, что им удалось перехитрить кремлевского правителя. «Москва опубликовала официальное опровержение, - пишет Геббельс в своем дневнике. - Они ничего не знают о подготовке к нападению со стороны рейха. Перемещения наших войск якобы служат иным целям. В любом случае, Москва ничего не делает для противодействия подобным намерениям. Это потрясающе!».

Широко распространилось представление о том, что Гитлер недооценивал возможности и уровень технической оснащенности Красной Армии. Отчасти это верно, но в то же время 14 июня фюрер предостерег своих генералов от недооценки потенциала советских вооруженных сил. Однако, нет сомнений в том, что и Гитлер и его военные презрительно относились к своему будущему противнику. Сам фюрер считал Советскую Россию «бастионом мирового еврейства», который предстояло полностью разрушить. Советская Россия представлялась Гитлеру «жуткой» страной, напоминающей ему загадочный корабль из вагнеровской оперы «Летучий Голландец». Часто цитируют еще одно изречение фюрера: «Мы совершенно ничего не знаем о России». Конечно же, нельзя воспринимать такие вещи буквально, мы не знаем контекста, и скорее такого рода фразы свидетельствуют об определенном душевном состоянии. И тем не менее, нельзя не согласиться с тем, что ему были доступны данные о состоянии советских вооруженных сил.

Если что и мешало фюреру объективно оценивать обстановку, то это было связано с расовыми теориями.

Немного ранее, 19 января 1941 года Гитлер вызвал в свою альпийскую резиденцию Бергхоф итальянского дуче. Последний, как человек не лишенный проницательности, заметил, что Гитлер был настроен «очень антирусски». Эта настроенность против русских была связана еще и с тем, что фюрер считал - после смерти Сталина власть в Советском Союзе смогут вновь захватить евреи. То есть оснований для ненависти было более чем достаточно.

Физическое уничтожение населения Советского Союза было главной составной частью «Предприятия» или плана «Барбаросса». Гиммлер и Гейдрих в своем ведомстве в начале года разрабатывали планы уничтожения на первом этапе войны 30 миллионов славян. И это только на первом этапе. Руководители СС обращаются по этому вопросу к Браухичу, рассчитывая на помощь со стороны вермахта в осуществлении «проекта».

Генерал Георг Томас, главный специалист по экономике вермахта, после совещания у Геринга, проходившего 26 февраля, отмечает, что планируется «быстрое физическое уничтожение всех советских лидеров». Количество человек, подлежащих уничтожению, пока не уточняется. Эта свобода оставляет прекрасные возможности для интерпретации. Так на самом деле и произошло.

Начальник генштаба сухопутных войск Гальдер записывает в своем дневнике после совещания у Гитлера: «Поставленная Сталиным интеллигенция должна быть уничтожена. Контролирующий аппарат Российской Империи надо сломать. На территории Великой России насилие должно применяться в самой что ни на есть жестокой форме».

Не остался в стороне и главнокомандующий сухопутными войсками вермахта фельдмаршал фон Браухич. В разосланном в войска меморандуме он, в частности, подчеркнул: «В войсках должна быть ясность, что предстоящая война - это борьба одной расы против другой, и здесь надо действовать с необходимой жестокостью».

30 марта 1941 года Гитлер пригласил к себе в рейхсканцелярию 200 высших офицеров вермахта. Он еще раз подчеркнул, что предстоящая война с Советским Союзом - это война идеологий со всеми вытекающими отсюда последствиями. Физическое уничтожение советской интеллигенции и большевистских комиссаров - это «не работа для военных судов», то есть это общая задача для СС и вермахта. Командиры в частях должны знать, как им надо действовать. «Комиссары и сотрудники ГПУ - это преступники. - отметил Гитлер, - и с ними надо поступать соответствующим образом».

Особенно Гитлер настаивал на том, что офицеры и солдаты вермахта при выполнении этой задачи не должны испытывать никаких проблем со своей совестью.

Никто из генералов - и это характерно - не протестовал. Уже после войны Браухич заявил о том, что после этой речи к нему якобы подошли несколько возмущенных офицеров. Как бы там ни было, этим все и ограничилось. Этот эпизод еще раз говорит о том, что по крайней мере высшему офицерскому составу были понятны преступные цели войны против Советского Союза. Также после окончания войны генерал Варлимонт утверждал, что генералы вермахта не протестовали, так как к этому времени Гитлер якобы смог их убедить в том, что «советские комиссары» - это не солдаты, а «уголовные преступники». Варлимонт добавил, что все были уверены в том, что верховный главнокомандующий и глава государства «не может совершать ничего незаконного». 12 мая все эти указания о физическом уничтожении представителей государственного и партийного аппарата в Советской России были официально закреплены в форме соответствующего указа.

Для реализации плана «Барбаросса» были подготовлены и необходимые военно-юридические основания. Другими словами, военнослужащие вермахта освобождались от ответственности за убийства местного населения на оккупированных территориях Советского Союза. Можно было расстреливать партизан, всевозможных несогласных и подстрекателей без суда и следствия. Разрешалось брать заложников и «разбираться с ними на месте» при помощи оружия. Все эти разработки были собраны и изложены в так называемом «законе о комиссарах», который был обнародован 13 мая 1941 года.

Английский историк Ян Кершоу называет всю эту подготовку к преступной войне против Советского Союза «умышленным варварством». С этим трудно не согласиться, и из этого неумолимо следует, что и наказание за такого рода преступления должно быть предельно суровым.

Можно с достаточной долей уверенности утверждать, что преступный характер «Закона о комиссарах» был очевиден для большинства офицеров вермахта, а также и для многих солдат.

2 апреля 1941 года Гитлер вызвал рейхсляйтера Розенберга к себе. «Настал ваш великий час, Розенберг» - такими словами закончил Гитлер двухчасовую беседу со своим уполномоченным по мировоззрению. Беседа частично проходила в зимнем саду, где фюрер и излагал свои намерения в отношении Советской России.

Мы можем только догадываться, что именно фюрер сказал в тот день. Вот что говорит об этом сам Розенберг в своем дневнике: «Затем фюрер подробно изложил вероятный ход событий на востоке, но я об этом сегодня писать не буду. Но я этого никогда не смогу забыть».

Многие считают, что Гитлер тогда посвятил Розенберга в свои планы относительно физического уничтожения населения советской России.

Конечно, Гитлер планировал уничтожить и евреев, проживавших на территории Советского Союза. Но если даже взять рабочие цифры планировавшегося геноцида, то есть 35-50 миллионов, то это цифра явно превосходит количество жертв холокоста.

50 миллионов - это была «рабочая», предварительная цифра, которой оперировали в начале войны против Советского Союза самые различные организации третьего рейха, не в последнюю очередь Ведомство по укреплению немецкой народности под руководством рейхсфюрера Гиммлера.

В своей дневниковой записи о состоявшейся встрече Розенберг несколько раз употребляет слово «миллионы». Миллионы, говорит он, будут проклинать реализацию планов фюрера, но «какое нам дело, если ближайшее будущее благословляет нам грядущую великую Германию». Можно сказать, что Розенберг пытается при помощи этого будущего скрыть свое душевное смятение, безотчетно повторяя «миллионы… миллионы». Задачи перед кабинетным «идеологом» теперь ставились совершенно другие. При его непосредственном участии миллионы людей должны быть истреблены ради будущего счастья немецкого народа.

Весьма характерное признание относительно истинной сущности планов переселения людей на оккупированной немцами территории сделал руководитель особого отдела по расовой политике в Восточном министерстве Эрхард Ветцель. Он открыто заявил о том, что на первом этапе военных действий против Советской России 31 миллион человек из «чуждого» населения, в том числе и 5-6 миллионов евреев, должны быть «уничтожены посредством переселения».

Начало военных действий на восточном направлении было запланировано на апрель. Однако фюрер вынужден был отложить начало операции, о чем он и сообщил Розенбергу. Тот, в свою очередь, сообщил, что 20 июня на Украине начинается сбор урожая. Поэтому, докладывал Розенберг, наступление должно начаться либо 20 июня, либо через несколько недель после этой даты.

«С практической точки зрения, - записывает в свой дневник Розенберг, - фюрер передает в мое распоряжение судьбу такой по размеру территории, которая, по его собственным словам, представляет собой «континент» с населением 180 миллионов жителей, из которых около 100 миллионов проживают непосредственно в зоне наших действий». Здесь не ясно, говорит ли Розенберг относительно миллионов с восторгом, либо постепенно осознает, какая задача перед ним поставлена. Розенберг даже открыл атлас издательства Нидермайер для того, чтобы лучше представить истинный масштаб возложенных на него фюрером задач.

Никаких протестов со стороны военных не последовало, как не было их и во время карательных акций против гражданского населения на территории Польши. По сути дела, вермахт уже стал соучастником всех этих преступлений.

Генерал Хепнер (Hoepner) хорошо усвоил, что от него требовалось. 2 мая 1941 года он сделал следующую запись в своем дневнике: «Война против России - это неизбежное следствие навязанной нам борьбы за существование. Это старая борьба германцев против славянства, защита европейской культуры против московско-азиатского нашествия, защита от иудейского большевизма.

Целью этой войны должно стать уничтожение современной России, и поэтому она будет вестись с неслыханной жестокостью. Каждое боевое действие… должно проводиться безжалостно и с железной волей с целью полного уничтожения врага.

Особенно не должно быть никакой пощады представителям современной российско-большевистской системы». У генерала Хепнера нет никаких сомнений относительно планов Гитлера в отношении России. Его репутацию в истории не может спасти и тот факт, что позже он будет связан с оппозицией и участниками покушения на Гитлера.

Напомним также, что 13 мая 1941 года был издан специальный указ, освобождающий солдат вермахта от юридической ответственности за содеянные на территории Советской России преступления. Кроме того, 6 июня 1941 года вступил в силу и позорный для Германии «Закон о комиссарах». Таким образом, вермахт непосредственно и открыто привлекался к проведению откровенно преступных действий на нашей территории.

Конечно, особые функции возлагались при этом и на спецподразделения СС и Службы безопасности. Перед ними была, кроме всего прочего, поставлена задача уничтожить еврейство как «биологических носителей большевизма».

Нельзя сказать, что все абсолютно генералы вермахта готовы были исполнить эти ужасные законы, покрывающие несмываемым позором вооруженные силы Германии. Но это были лишь исключительные случаи, да и все ограничилось проявлением несогласия в частном порядке. Карьерный германский дипломат Ульрих фон Хассель узнал от генерал-полковника Бека об этих указах. «Подчиняясь этим приказам Гитлера, Браухич приносит в жертву честь немецкой армии». Следует сказать, что фон Хассель также станет участником заговора против Гитлера, был арестован и повешен 8 сентября 1944 года.

Нападение на Советский Союз со стороны Германии должно было начаться раньше, но этому помешала необходимость проведения военной операции в мае 1941 года против Сербии и Греции. На это Гитлер пошел для того, чтобы оказать поддержку своему итальянскому другу дуче. Ему же германский фюрер в ночь с 21 на 22 июня направил письмо и сообщил о принятом решении напасть на Советскую Россию. «Я чувствую себя после того, как я принял это решение, внутренне вновь свободным. Сотрудничество с Советским Союзом, при всей справедливости намерений, направленных на достижение разрядки напряженности, тем не менее, тяжело меня давило, поскольку, в какой-то мере, мне представлялось это разрывом со всем моим прошлым, с моими взглядами и моими прежними обязательствами».

Нельзя сказать, чтобы Гитлер был полностью уверен в себе… «У меня такое чувство, - признался он в ночь перед нападением на Советский Союз, - как будто я открываю дверь, ведущую в какое-то темное, до этого неизвестное пространство, и я не знаю, что таится за этой дверью».

Вообще заключение договора о ненападении с Советской Россией было для Гитлера исключительно неприятной необходимостью. Он даже не скрывал своих чувств от тех людей, с которыми встречался в те дни. Так, в беседе с известным швейцарским дипломатом и историком Карлом Буркхардтом (Burckhardt) фюрер, в частности, отметил: «Все, что я делаю, направлено против России. Если Запад слишком глуп или слишком слеп для того, чтобы это понять, то я буду вынужден заключить соглашение с русскими, развернуться и нанести удар по Западу, а после его поражения развернуться и, объединив мои возможности, напасть на Россию. Мне нужна также Украина, и тогда никто не сможет заставить нас голодать, как это было во время последней войны».

В августе того же года Гитлер еще раз встретился в своей альпийской резиденции с Буркхардом и еще раз подчеркнул в разговоре с ним: «Мне ничего не нужно от Запада, ни сегодня, ни завтра…Но я должен иметь свободу рук на Востоке».

Получив «Директиву № 21», главнокомандующий сухопутными войсками Вальтер фон Браухич не мог поверить своим глазам. Он даже попросил адъютанта Энгеля уточнить у фюрера, действительно ли тот планирует нападение на Советский Союз, или это только блеф? В ответ на это до сведения Браухича было доведено, что фюрер никогда не относился серьезно к договорам с Советской Россией, поскольку «слишком велика разъединяющая нас идеологическая пропасть». Цели плана «Барбаросса» были не совсем понятны и для начальника генерального штаба сухопутных войск генерал-полковника Франца Гальдера. От также попросил фюрера предоставить ему соответствующие разъяснения.

После нанесения военного поражения Франции и Браухич, и Гальдер сильно занизили свои амбиции. Они смирились с ролью «технических исполнителей» воли фюрера немецкой нации. Поэтому они и не протестовали, а лишь смиренно просили их должным образом проинформировать.

Такой расклад, конечно же, полностью устраивал самого Гитлера. «Я помимо воли стал полководцем; я только потому занимаюсь военными вопросами, что в настоящий момент нет такого человека, который мог бы сделать это лучше, чем я. Если бы у меня был сегодня Мольтке, то я предоставил бы ему свободу действий».

С точки зрения Гитлера, из числа оккупированных Германией государств на востоке условно независимой какое-то время могла оставаться только Финляндия. Остальные «государства» получали статус комиссариатов. К их числу добавлялся еще один комиссариат - собственно Россия. Главная задача на первый период у этих территорий была одна - обеспечить сытную жизнь населению Германии. «Мы понимаем, - подчеркивал Розенберг, - что это связано с суровой необходимостью, которая находится за рамками любого чувства. Несомненно, все это неизбежно приведет к необходимости масштабной эвакуации, и, конечно же, у русской нации впереди тяжелые годы».

Все это эвфемизмы, но и от этого немецкого «гуманизма» волосы встают дыбом. Не следует забывать, что все в Германии хорошо понимали этот партийный диалект. На этом диалекте слово «эвакуация» означало физическое уничтожение. А как иначе можно представить себе переселение миллионов людей за Урал!

Кристиан Герлах разрабатывал в это время план, получивший наименование «Голод». Согласно этому плану, все то, что будет выращиваться на просторах бывшего Советского Союза, съедят немцы.

Немцам нужны были земли для немецкого плуга, им не нужны были люди. Вот это и есть «суровая необходимость».

Немецкий историк Эрнст Пипер, рассуждая о войне на уничтожение против Советского Союза, справедливо замечает, что и во время Первой мировой войны действия немцев в отношении России существенным образом отличались от того, что происходило во время оккупации других стран, в том числе и Польши. Оккупированные немцами российские территории оставались под военным, а не гражданским командованием.

Спустя два дня после совещания с военными (16 июня) Гитлер вызвал к себе Геббельса. Министр пропаганды был принят тепло. Фюрер высказал свое удовлетворение относительно плохой погоды - это значит, что зерновые на полях Украины еще не созрели. Значит, весь урожай немцы смогут захватить. Поговорили и о Наполеоне. Гитлер был намерен не повторять его ошибок, стремительно и молниеносно разбить Красную Армию и захватить территории Советского Союза. Однако упоминание о Наполеоне скорее свидетельствовало об определенной доле неуверенности - фюрер боялся повторить печальный опыт корсиканца. Гитлера даже радовал тот факт, что на границе с Германией русские сосредоточили так много дивизий. Он считал, что сможет легко взломать оборону Красной Армии, а затем и полностью ее уничтожить.

Фюрер полагал, что операция займет около четырех месяцев. Геббельс был настроен еще более оптимистично и высказал мнение, что большевистская империя «развалится как карточный домик».

«Правы мы или не правы, - сказал в заключении беседы Гитлер, - но мы должны победить. Другого нам не дано. Это необходимо и правильно в моральном отношении. Когда мы одержим победу, то кто будет нас спрашивать о методах? В любом случае, мы уже столько всего натворили, что нам необходимо победить, в противном случае весь наш народ - и в первую очередь мы сами со всем тем, что нам так дорого - будем сметены».

В 2 часа 30 минут 22 июня 1941 года Гитлер сказал Геббельсу, что теперь он хочет пару часов поспать. Министр пропаганды уехал к себе, но заснуть не мог. В 5 часов 30 минут, то есть спустя около двух часов после начала артиллерийского обстрела приграничных советских территорий, по радио зазвучали «русские фанфары» композитора Франца Листа. Геббельс зачитал написанное ранее обращение Гитлера.

В этом обращении фюрер еще раз подчеркнул, что он намерен покончить с еврейскими правителями «в их московских большевистских штаб-квартирах». В несколько измененном виде это обращение было также зачитано и для тех солдат вермахта, которые уже входили на территорию Советского Союза.

Сергей Дрожжин

Специально для Столетия

План «Ост» О нацистской программе истребления целых народов

О нацистской программе истребления целых народов

Александр Пронин

Поистине людоедским документом нацистской Германии стал генеральный план «Ост» - план порабощения и уничтожения народов СССР, еврейского и славянского населения завоеванных территорий.

Представление о том, как нацистская верхушка видела ведение войны на уничто-жение, можно составить уже из выступлений Гитлера перед высшим командным составом вермахта 9 января, 17 и 30 марта 1941 г. Фюрер заявлял, что война против СССР будет «полной противопо-ложностью нормальной войне на Западе и Севере Европы», в ней предусматривается «то-тальное разрушение», «уничтожение России как государства». Пытаясь подвести идейную базу под эти преступные замыслы, Гитлер объявил, что предстоящая война против СССР будет «борьбой двух идеологий» с «применением жесточайшего насилия», что в этой войне предстоит разгромить не только Красную армию, но и «механизм управления» СССР, «уничтожить комиссаров и коммунистическую интеллигенцию», функционеров и таким путём разрушить «мировоззренческие узы» русского народа.

28 апреля 1941 г. Браухичем был издан специальный приказ «Поря-док использования полиции безопасности и СД в соединениях сухопутных войск». Согласно ему с солдат и офицеров вермахта снималась от-ветственность за будущие преступления на оккупированной территории СССР. Им пред-писывалось быть безжалостными, расстреливать на месте без суда и следствия всех, кто окажет хотя бы малейшее сопротивление или проявит сочувствие партизанам.

Гражданам было уготовано либо изг-нание в Сибирь без средств к существованию, либо участь рабов арийских хозяев. Обосно-ванием этих целей служили расистские взгляды нацистского руководства, презрение к славянам и другим народам-«недочеловекам», мешающим обеспечить «существование и размножение высшей расы» якобы из-за катастрофической нехватки ей «жизненного про-странства» .

«Расовая теория» и «теория жизненного пространства» зародились в Германии задолго до прихода нацистов к власти, но лишь при них приобрели статус государственной идео-логии, охватившей широкие слои населения.

Война против СССР рассматривалась на-цистской верхушкой прежде всего как война против славянских народов. В разговоре с президентом сената Данцига Х. Раушнингом Гитлер разъяснял: «Одна из основных задач германского государственного правления заключается в том, чтобы навсегда предотвра-тить всеми возможными средствами развитие славянских рас. Естественные инстинкты всех живых существ подсказывают нам не только необходимость побеждать своих врагов, но и уничтожать их». Аналогичной установки придерживались и другие заправилы нацистской Германии, в первую очередь один из ближайших сообщников Гитлера рейхсфюрер СС Г. Гиммлер, который 7 октября 1939 г. одновременно занял пост «рейхскомиссара по укреплению немецкой расы». Гитлер поручил ему заняться вопроса-ми «возвращения» из других стран имперских немцев и «фольксдойче» и создания новых поселений по мере того, как в ходе войны будет расширятся немецкое «жизненное про-странство на Востоке». Гиммлер играл ведущую роль в решении вопроса о будущем, кото-рое должно было бы ожидать население на советской территории вплоть до Урала после победы Германии.

Гитлер, на протяжении всей своей политической карьеры выступавший за расчлене-ние СССР, 16 июля на совещании в своей ставке с участием Геринга, Розенберга, Ламмер-са, Бормана и Кейтеля определил задачи национал-социалистской политики в России: «Основной принцип заключается в том, чтобы этот пирог разделить наиболее сподручным способом, для того чтобы мы могли: во-первых, им владеть, во-вторых, им управлять и, в-третьих, его эксплуатировать». На этом же совещании Гитлер объявил, что после раз-грома СССР территория Третьего рейха должна быть расширена на востоке по крайней мере до Урала. Он заявил: «Вся Прибалтика должна стать областью империи, Крым с при-легающими районами, волжские районы должны стать областью империи точно так же, как Бакинская область».

На состоявшемся 31 июля 1940 г. совещании высшего командо-вания вермахта, посвященном подготовке нападения на СССР, Гитлер снова заявил: «Украина, Белоруссия и Прибалтика - нам». Северо-западные районы России вплоть до Архангель-ска он собирался тогда передать Финляндии.

Гиммлер 25 мая 1940 г. подготовил и представил Гитлеру свои «Некоторые соображе-ния об обращении с местным населением восточных областей». Он писал: «Мы в высшей степени заинтересованы в том, чтобы ни в коем случае не объединять народы восточных областей, а наоборот, дробить их на возможно более мелкие ветви и группы».

Инициированный Гиммлером секретный документ под названием генеральный план «Ост» был представлен ему 15 июля. Планом предусматривалось в течение 25-30 лет уничтожить и де-портировать 80-85% населения из Польши, 85% из Литвы, 65% из Западной Украины, 75% из Белоруссии и по 50% жителей из Латвии, Эстонии и Чехии.

На пространстве, подлежащем немецкой колонизации, проживало 45 млн человек. Не менее 31 млн тех из них, кто будет объявлен «нежелательным по расовым показателям», предполагалось выселить в Сибирь, а сразу после разгрома СССР переселить на освобо-дившиеся территории до 840 тыс. немцев. В течение последующих двух-трех десятилетий планировались еще две волны поселенцев численностью в 1,1 и 2,6 млн человек. В сентябре 1941 г. Гитлер заявил, что на со-ветских землях, которые должны стать «провинциями рейха», необходимо проводить «планомерную расовую политику», направляя туда и наделяя землями не только немцев, но и «родственных им по языку и крови норвежцев, шведов, датчан и голландцев». «При заселении русского пространства, - говорил он, - мы должны обеспечить имперских крестьян необычайно роскошным жильем. Германские учреждения должны размещаться в великолепных зданиях - губернаторских дворцах. Вокруг них будут выращивать все не-обходимое для жизни немцев. Вокруг городов в радиусе 30-40 км раскинутся поражаю-щие своей красотой немецкие деревни, соединенные самыми лучшими дорогами. Возник-нет другой мир, в котором русским будет позволено жить, как им угодно. Но при одном условии: господами будем мы. В случае мятежа нам будет достаточно сбросить пару бомб на их города, и дело сделано. А раз в год проведем группу киргизов по столице рейха, что-бы они прониклись сознанием мощи и величия ее архитектурных памятников. Восточные пространства станут для нас тем, чем была для Англии Индия». После поражения под Москвой Гитлер утешал собеседников: «Потери будут восстановлены в многократно превосходящем их объеме в поселениях для чистокровных немцев, которые я создам на Востоке... Право на землю со-гласно вечному закону природы принадлежит тому, кто завоевал ее, исходя из того, что старые границы сдерживают рост численности народа. И то, что у нас есть дети, которые хотят жить, оправдывает наши притязания на вновь завоеванные восточные террито-рии». Продолжая эту мысль, Гитлер говорил: «На Востоке есть железо, уголь, пшеница, древесина. Мы построим роскошные дома и дороги, и те, кто вырастет там, полюбят свою родину и однажды, как немцы Поволжья, навсегда свяжут с ней свою судьбу».

Особые планы нацисты вынашивали в отношении русского народа. Один из разработчиков генерального плана «Ост» доктор Э. Вет-цель, референт по расовым вопросам в Восточном министерстве Розенберга, подготовил для Гиммлера документ, в котором утверждалось, что «без полного уничтожения» или ослабления любыми способами «биологической силы русского народа» установить «немецкое господство в Европе» не удастся.

«Речь идёт не только о разгроме государства с центром в Москве, - писал он. - Достижение этой исторической цели никогда не означало бы полного решения проблемы. Дело заключается, скорее всего, в том, чтобы разгро-мить русских как народ, разобщить их».

О глубокой враждебности Гитлера к славянам свидетельствуют записи его застольных разговоров, которые с 21 июня 1941 г. до июля 1942 г. вели сначала министерский совет-ник Г. Гейм, а затем доктор Г. Пикер; а также записи о целях и методах оккупационной политики на территории СССР, сделанные представителем Восточного министерства в ставке Гитлера В. Кеппеном с 6 сентября по 7 ноября 1941 г. После поездки Гитлера на Украину в сентябре 1941 г. Кеппен фиксирует разговоры в Ставке: «В Киеве сгорел целый квартал, но в городе проживает все еще довольно большое количество человек. Они производят очень плохое впечатление, внешне походят на проле-тариев, и поэтому их численность следовало бы сократить на 80-90 %. Фюрер немедленно поддержал предложение рейхсфюрера (Г. Гиммлера) конфисковать распо-ложенный неподалеку от Киева древний русский монастырь, чтобы он не превратился в центр возрождения православной веры и националь-ного духа». И русские, и украинцы, и славяне в целом, по мнению Гитлера, принадлежа-ли к расе, недостойной гуманного обращения и затрат на образование.

После разговора с Гитлером 8 июля 1941 г. начальник Генерального штаба сухопутных войск генерал-полковник Ф. Гальдер пишет в дневнике: «Непоколебимо решение фюрера сровнять Москву и Ленинград с землей, чтобы полностью избавиться от населения этих городов, которое в противном случае мы потом будем вынуждены кормить в течение зимы. Задачу уничтожения этих городов должна выполнить авиация. Для этого не следует использовать танки. Это будет народное бедствие, которое лишит центров не только боль-шевизм, но и московитов (русских) вообще». Разговор Гальдера с Гитлером, посвящен-ный уничтожению населения Ленинграда, Кеппен конкретизирует следующим образом: «Город нужно будет лишь взять в кольцо, подвергнуть артиллерийскому обстрелу и взять измором...».

Оценивая положение на фронте, 9 октября Кеппен записывает: «Фюрер дал распоря-жение о запрете немецким солдатам вступать на территорию Москвы. Город будет окру-жен и стерт с лица земли». Соответствующий приказ был подписан 7 октября и подтвер-жден главным командованием сухопутных войск в «Указании о порядке захвата Москвы и обращении с ее населением» от 12 октября 1941 г.

В указании подчеркивалось, что «совершенно безответственно было бы рисковать жизнью немецких солдат для спасения русских городов от пожаров или кормить их население за счет Герма-нии». Аналогичную тактику немецким войскам предписывалось применять ко всем совет-ским городам, при этом разъяснялось, что «чем больше населения советских городов устремится во внутреннюю Россию, тем сильнее увеличится хаос в России и тем легче бу-дет управлять оккупированными восточными районами и использовать их». В записи от 17 октября Кеппен отмечает также, что Гитлер дал понять генералам, что после победы на-мерен сохранить лишь немногие русские города.

Пытаясь разобщить население оккупированных территорий в областях, где советская власть была образована лишь в 1939-1940 гг. (Западная Украина, Западная Белоруссия, Прибалтика), фашисты установили тесные контакты с националистами.

Чтобы стимули-ровать их, было решено допустить «местное самоуправление». Однако в восстановлении собственной государственности народам Прибалтики и Белоруссии было отказано. Когда вслед за вступлением немецких войск в Литву националисты без санкции Берлина создали пра-вительство во главе с полковником К. Скирпой, германское руководство отказалось его признать, заявив, что вопрос об образовании правительства в Вильно будет решаться толь-ко после победы в войне. Берлин не допускал мысли о восстановлении государственно-сти в Прибалтийских республиках и Белоруссии, решительно отвергая просьбы «расово неполноценных» коллаборационистов создать собственные вооруженные силы и прочие атрибуты власти. Вместе с тем руководство вермахта охотно использовало их для форми-рования добровольческих иностранных частей, которые под командованием немецких офицеров участвовали в боевых действиях против партизан и на фронте. Они же служили в качестве бургомистров, деревенских старост, во вспомогательных подразделениях поли-ции и т. п.

В рейхскомиссариате «Украина», от которого была отторгнута значительная часть тер-ритории, включенная в состав Транснистрии и генерал-губернаторства в Польше, пресе-кались любые попытки националистов не только возродить государственность, но и со-здать «украинское самоуправление в политически целесообразной форме».

При подготовке нападения на СССР нацистская верхушка первостепенное значение придавала разработке планов использования советского экономического потен-циала в интересах обеспечения завоевания мирового господства. На совещании с командованием вермахта 9 января 1941 г. Гитлер говорил, что если Герма-ния «заполучит в свои руки неисчислимые богатства огромных русских территорий», то «в будущем она сможет вести борьбу против любых континентов».

В марте 1941 г. для эксплуатации оккупированной территории СССР в Берлине была создана военизированная государственно-монополистическая организация - Штаб эко-номического руководства «Восток». Его возглавили два старых соратника Гитлера: заме-ститель Г. Геринга, председатель наблюдательного совета концерна «Герман Геринг», статс-секретарь П. Кернер и начальник Управления военной промышленности и вооруже-ния ОКВ генерал-лейтенант Г. Томас. Кроме «руководящей группы», которая занималась также ра-бочей силой, в состав штаба входили группы промышленности, сельского хозяйства, орга-низации работы предприятий и лесного хозяйства. С самого начала в нем доминировали представители немецких концернов: Мансфельда, Круппа, Цейсса, Флика, «И. Г. Фарбен». На 15 октября 1941 г. без учета экономических команд в Прибалтике и соответствующих специалистов в армии штаб насчитывал около 10, а к концу года - 11 тыс. человек.

Планы германского руководства по эксплуатации советской промышленности были изложены в «Директивах по руководству во вновь оккупированных областях», получив-ших по цвету переплета название «Зеленая папка» Геринга.

Директивами предусматрива-лось организовать на территории СССР добычу и вывоз в Германию тех видов сырья, которые были важны для функционирования германской военной экономики, и восстановить ряд заводов в целях ремонта техники вермахта и производства отдельных ви-дов вооружения.

Большинство советских предприятий, выпускающих мирную продук-цию, планировалось уничтожить. Особый интерес Геринг и представители военно-про-мышленных концернов проявляли к захвату советских нефтеносных районов. В марте 1941 г. было основано нефтяное общество под названием «Континенталь А. Г.», председа-телями правления которого стали Э. Фишер от концерна «ИГ Фарбен» и К. Блессинг, бывший директор Имперского банка.

В общих указаниях организации «Восток» от 23 мая 1941 г. по экономической полити-ке в области сельского хозяйства говорилось, что целью военной кампании против СССР является «снабжение немецких вооруженных сил, а также обеспечение на долгие годы продовольствием немецкого гражданского населения». Реализовать эту цель планирова-лось за счет «уменьшения собственного потребления России» посредством перекрытия поставок продуктов из черноземных южных областей в северную не-черноземную зону, в том числе в такие промышленные центры, как Москва и Ленинград. Те, кто готовил эти указания, прекрасно осознавали, что это приведет к го-лодной смерти миллионов советских граждан. На одном из совещаний штаба «Восток» го-ворилось: «Если мы сумеем выкачать из страны все, что нам необходимо, то десятки мил-лионов людей будут обречены на голод».

Штабу экономического руководства «Восток» подчинялись экономические инспек-ции, действовавшие в оперативном тылу немецких войск на Восточном фронте, экономи-ческие отделы в тылу армий, включая технические батальоны специалистов горнодобыва-ющей и нефтяной промышленности, части, занятые изъятием сырья, сельскохозяйственной продукции и орудий производства. Экономические команды были созданы в дивизиях, экономические группы - в полевых комендатурах. В частях, эксп-роприирующих сырье и контролирующих работу захваченных предприятий, советниками состояли специалисты немецких концернов. Уполномоченному по металлолому ротмист-ру Б.-Г. Шу и генерал-инспектору по изъятию сырья В. Виттингу предписывалось сдавать трофеи военным концернам Флика и «И. Г. Фарбен».

Сателлиты Германии за пособничество в агрессии также рассчитывали на богатую добычу.

Правящая верхушка Румынии во главе с диктатором И. Антоне-ску намеревалась не только вернуть Бессарабию и Северную Буковину, которую ей при-шлось уступить СССР летом 1940 г., но и получить значительную часть территории Украины.

В Будапеште за участие в нападении на СССР мечтали заполучить бывшую Восточную Галицию, включая нефтеносные районы в Дрогобыче, а также всю Трансиль-ванию.

В программном выступлении на совещании эсэсовских руководителей 2 октября 1941 г. начальник Главного управления имперской безопасности Р. Гейдрих заявил, что после войны Европа будет делиться на «германское великое пространство», где будет жить германское население - немцы, голландцы, фламандцы, норвежцы, датчане и шведы, и на «восточное пространство», которое станет сырьевой базой для германского государства и где «немецкий высший слой» будет использовать покоренное местное население в каче-стве «илотов», то есть рабов. У Г. Гиммлера на этот счет было иное мнение. Его не устра-ивала проводившаяся кайзеровской Германией политика германизации населения захва-ченных территорий. Он считал ошибочным стремление старых властей заставить покоренные народы отказаться лишь от родного языка, национальной культуры, вести не-мецкий образ жизни и исполнять немецкие законы.

В эсэсовской газете «Дас шварце кор» от 20 августа 1942 г., в статье «Германизировать ли?», Гиммлер писал: «На-шей задачей является не германизировать Восток в старом смысле этого слова, то есть привить населению немецкий язык и немецкие законы, а добиться того, чтобы на Востоке жили люди только действительно немецкой, германской крови».

Достижению этой цели служило массовое уничтожение мирного населения и военно-пленных, происходившее с самого начала вторжения немецких войск на территорию СССР. Одновременно с планом «Барбаросса» вступил в действие приказ ОКХ от 28 апреля 1941 г. «Порядок использования полиции безопасности и СД в соединениях сухопутных войск». В соответствии с этим приказом главную роль в массовом уничтожении коммунистов, комсомольцев, депутатов областных, город-ских, районных и сельских советов, советской интеллигенции и евреев на оккупирован-ной территории играли четыре карательные части, так называемые эйнзатцгруппы, обо-значенные буквами латинского алфавита А, В, С, D. Эйнзатцгруппа А была придана группе армий «Север» и действовала в прибалтийских республиках (руководил брига-денфюрер СС В. Шталеккер). Эйнзатцгруппа В в Белоруссии (руководитель - начальник 5-го управления РСХА группенфюрер СС А. Небе) была придана группе армий «Центр». Эйнзатцгруппа С (Украина, начальник - бригаденфюрер СС о. Раш, инспектор полиции безопасности и СД в Кенигсберге) «обслуживала» группу армий «Юг». Приданная ll-й ар-мии эйнзатцгруппа D действовала в южной части Украины и в Крыму. Командовал ею О. Олендорф, начальник 3-го управления РСХА (служба безопасности внутри страны) и одновременно главный управляющий делами Имперской группы по торговле. Кроме того, в оперативном тылу немецких соединений, наступавших на Москву, действовала кара-тельная команда «Москва» во главе с бригаденфюрером СС Ф.-А. Зиксом, начальником 7-го управления РСХА (мировоззренческие исследования и их использование). Каждая эйнзатцгруппа насчитывала от 800 до 1200 единиц личного состава (СС, СД, уголовная по-лиция, гестапо и полиция порядка), находившихся под юрисдикцией СС. Следуя по пятам наступавших немецких войск, к середине ноября 1941 г. эйнзацгруп-пы армий «Север», «Центр» и «Юг» истребили в Прибалтике, Белоруссии и на Украине более 300 тыс. мирных граждан. Массовыми убийствами и грабежом они занимались до конца 1942 г. По самым осторожным оценкам, на их счету свыше миллиона жертв. Затем эйнзатцгруппы формально были ликвидированы, войдя в состав тыловых войск.

В развитие «Приказа о комиссарах» верховное командование вермахта 16 июля 1941 г. за-ключило соглашение с Главным управлением имперской безопасности, по которому специальные команды полиции безопасности и СД под эгидой начальника 4-го главного управления тайной государствен-ной полиции (гестапо) Г. Мюллера были обязаны выявлять среди доставляемых с фронта в стационарные лагеря советских военнопленных «неприемлемые» в политическом и расо-вом отношении «элементы».

«Неприемлемыми» признавались не только партийные рабо-тники всех рангов, но и «все представители интеллигенции, все фанатичные коммунисты и все евреи».

Подчеркивалось, что применение оружия против советских военнопленных считается, «как правило, законным». Подобная фраза означала официальное разреше-ние на убийство. В мае 1942 г. ОКВ было вынуждено отменить этот приказ по требованию некоторых высокопоставленных фронтовиков, сообщавших, что обнародование фактов расстрела по-литруков привело к резкому возрастанию силы отпора со стороны Красной армии. Впредь политруков стали уничтожать не сразу после пленения, а в концлагере Маутхаузен.

После разгрома СССР намечалось «в течение кратчай-шего срока» создать и заселить три имперских округа: округ Ингерманландия (Ленинград-ская, Псковская и Новгородская области), Готский округ (Крым и Херсонская область) и округ Мемель - Нарев (Белостокская область и Западная Литва). Для обеспечения связи Германии с Ингерманландским и Готским округами предполагалось построить две авто-страды, каждая протяженностью до 2 тыс. км. Одна доходила бы до Ленинграда, другая - до Крымского полуострова. Чтобы обезопасить автострады, вдоль них планировалось создать 36 военизированных немецких поселений (опорных пунктов»): 14 в Польше, 8 на Украине и 14 в Прибалтике. Всю территорию на Востоке, которая будет захвачена вермах-том, предлагалось объявить государственной собственностью, передав власть над ней эсэ-совскому аппарату управления во главе с Гиммлером, который лично будет решать вопро-сы, связанные с предоставлением немецким поселенцам прав на владение земельными участками. По подсчетам нацистских ученых, на строительство автострад, размещение в трех округах 4,85 млн немцев и их обустройство потребовалось бы 25 лет и до 66,6 млрд рейхсмарок.

Одобрив этот проект в принципе, Гиммлер потребовал, чтобы в нем была преду-смотрена «тотальная германизация Эстонии, Латвии и генерал-губернаторства»: заселение их немцами в течение примерно 20 лет. В сентябре 1942 г., когда немецкие войска вышли к Сталинграду и предгорьям Кавказа, на совещании с командирами частей СС в Житоми-ре Гиммлер заявил, что сеть немецких опорных пунктов (военизированных поселений) будет расширена до Дона и Волги.

Второй «Генеральный план поселений», с учетом пожеланий Гиммлера по доработке апрельского варианта, был готов 23 декабря 1942 г. Главными направлениями колониза-ции в нем были названы северное (Восточная Пруссия - Балтийские страны) и южное (Краков - Львов - Причерноморье). Предполагалось, что территория немецких поселе-ний будет равняться 700 тыс. кв. км, из которых 350 тыс. - пахотные земли (вся террито-рия рейха в 1938 г. составляла менее 600 тыс. кв. км).

«Генеральный план Ост» предусматривал физическое истребление всего еврейского населения Европы, массовые убийства поляков, чехов, словаков, болгар, венгров, физическое уничтожение 25-30 миллионов русских, украинцев, белорусов.

Л. Безыменский, называя план «Ост» «каннибальским документом», «планом ликвидации славянства в России», утверждал: «Не следует обманываться термином „выселение“: это было привычное для нацистов обозначение для умерщвления людей».

«Генеральный план Ост» принадлежит истории - истории насильственного переселения отдельных людей и целых народов, - говорилось в докладе современного германского исследователя Дитриха Аххольца на совместном заседании Фонда Розы Люксембург и Христианской конференции мира «Мюнхенские соглашения - Генеральный план Ост - декреты Бенеша. Причины бегства и насильственного переселения в Восточной Европе» в Берлине 15 мая 2004 г. - Эта история такая же древняя, как и история самого человечества. Но «план Ост» открыл новое измерение страха. Он представлял собой тщательно спланированный геноцид рас и народов, и это в промышленно развитую эпоху середины XX века!». Речь здесь идёт не о борьбе за пастбища и охотничьи угодья, за скот и женщин, как в древние времена. В генеральном плане «Ост» под покровом человеконенавистнической, атавистической расовой идеологии речь шла о прибыли для крупного капитала, о плодородных землях для крупных землевладельцев, зажиточных крестьян и генералов и о барыше для бесчисленных мелких нацистских преступников и прихлебал. «Сами убийцы, которые в составе оперативных групп СС, в бесчисленных подразделениях вермахта и на ключевых позициях оккупационной бюрократии принесли на оккупированные территории смерть и пожары, лишь в малой своей части понесли наказание за содеянное, - констатировал Д. Аххольц. - Десятки тысяч из них «растворились» и могли некоторое время спустя, после войны, вести «нормальный» образ жизни в Западной Германии или же где-то ещё, в большей своей части вообще избежав преследований или хотя бы порицания».

В качестве примера исследователь привел судьбу ведущего учёного СС и эксперта Гиммлера, который разработал самые важные версии генерального плана Ост». Он выделился среди тех десятков, даже сотен учёных - исследователей Земли разных специализаций, специалистов по территориальному и демографическому планированию, расовых идеологов и специалистов по евгенике, этнологов и антропологов, биологов и медиков, экономистов и историков, - которые поставляли данные убийцам целых народов для их кровавой работы. «Как раз этот «генеральный план Ост» от 28 мая 1942 года и был одним из высококлассных продуктов подобных убийц за письменными столами», - замечает докладчик. Он действительно был, как писал чешский историк Мирослав Карни, планом «в который были вложены ученость, передовые технические приемы научной работы, изобретательность и тщеславие ведущих учёных фашистской Германии», планом, «который превращал преступные фантасмагории Гитлера и Гиммлера в полностью разработанную систему, продуманную до мельчайших деталей, просчитанную до последней марки».

Автор, ответственный за этот план, ординарный профессор и руководитель Института агрономии и аграрной политики Берлинского университета Конрад Мейер, называемый Мейером-Хетлингом, был образцовым экземпляром подобного учёного. Гиммлер сделал его руководителем «главной штабной службы планирования и земельных владений» в его «Имперском комиссариате по укреплению духа немецкой нации» и сначала штандартен-, а позднее обер-фюрером СС (соответствует рангу полковника). К тому же как ведущий земельный проектировщик в рейхсминистерстве продовольствия и сельского хозяйства, пользующийся признанием при «Рейхсфюрере сельского хозяйства» и в министерстве оккупированных восточных областей, в 1942 году Мейер выдвинулся на должность главного проектировщика развития всех подвластных Германии областей.

Мейер с начала войны знал во всех подробностях о всех планируемых гнусностях; более того, он сам для этого сочинял решающие заключения и планы. В аннексированных польских областях, как он официально объявил уже в 1940 году, предполагалось, «что всё еврейское население данной области численностью 560 тыс. человек уже эвакуировано и, соответственно, в течение этой зимы покинет область» (то есть будет заточено в концлагерях, где подвергнется планомерному уничтожению).

Чтобы аннексированные области заселить минимум 4,5 миллионами немцев (до сих пор там постоянно проживали 1,1 миллиона человек), нужно было «поезд за поездом изгнать далее 3,4 миллиона поляков».

Мейер мирно скончался в 1973 г. в возрасте 72 лет в должности западногерманского профессора на пенсии. Скандал вокруг этого нацистского убийцы начался уже после войны с его участия в Нюрнбергском процессе над военными преступниками. Он был обвинён вместе с другими чинами СС по делу так называемого Главного управления по вопросам расы и переселения, приговорён судом Соединённых Штатов к незначительному наказанию только за членство в СС и освобождён в 1948 году. Хотя в приговоре американские судьи и согласились с тем, что он как высший офицерский чин СС и лицо, тесно сотрудничавшее с Гиммлером, должен был «знать» о преступной деятельности СС, но подтвердили, что «ничего отягчающего» по «генеральному плану Ост» ему предъявить нельзя, что он «ничего об эвакуациях и прочих радикальных мерах» не знал, и что этот план все равно «никогда не претворялся в жизнь». «Представитель обвинения действительно не мог тогда предъявить неоспоримые доказательства, так как источники, особенно «генеральный план» от 1942 года, не были ещё обнаружены, - с горечью замечает Д. Аххольц.

А суд уже тогда выносил решения в духе «холодной войны», что означало освобождение «честных» нацистских преступников и вероятных будущих союзников, и совершенно не думал о том, чтобы привлечь в свидетели польских и советских экспертов».

Что касается того, насколько претворялся или нет генеральный план «Ост» в жизнь, наглядно свидетельствует пример Белоруссии. Чрезвычайная государственная комиссия по раскрытию преступлений захватчиков определила, что только прямые потери этой республики за годы войны составили 75 млрд руб. в ценах 1941 года. Самой болезненной и тяжёлой потерей для Белоруссии было уничтожение свыше 2,2 млн человек. Опустели сотни сёл и деревень, резко уменьшилось количество городского населения. В Минске ко времени освобождения осталось менее 40% жителей, в Могилёвской области - только 35% городского населения, Полесской - 29, Витебской - 27, Гомельской - 18%. Оккупанты сожгли и разрушили 209 из 270 городов и районных центров, 9 200 сёл и деревень. Было разрушено 100 465 предприятий, более, чем 6 тыс. км железной дороги, разграблено 10 тысяч колхозов, 92 совхоза и МТС, уничтожено 420 996 домов колхозников, почти все электростанции. Было вывезено в Германию 90% станочного и технического оборудования, около 96% энергетических мощностей, около 18,5 тысяч автомашин, более 9 тысяч тракторов и тягачей, тысячи кубометров древесины, пиломатериалов, вырублены сотни гектаров леса, садов и т.д. К лету 1944 года в Белоруссии осталось только 39% довоенного количества лошадей, 31% крупного рогатого скота, 11% свиней, 22% овец и коз. Враг уничтожил тысячи учреждений образования, охраны здоровья, науки и культуры, в том числе 8825 школ, АН БССР, 219 библиотек, 5425 музеев, театров и клубов, 2187 больниц и амбулаторий, 2651 детское учреждение.

Таким образом, людоедский план истребления миллионов людей, уничтожения всего материального и духовного потенциала завоёванных славянских государств, каковым на деле явился генеральный план «Ост», осуществлялся нацистами последовательно и упорно. И тем величественней, грандиозней бессмертный подвиг бойцов и командиров Красной армии, партизан и подпольщиков, не щадивших свои жизни ради избавления Европы и мира от коричневой чумы.

До 1941 года Гитлер успешно провёл завоевание Европы. При этом не понёс серьёзных потерь. Войну с СССР Гитлер планировал завершить за 2 — 3 месяца. Но в отличие от Европы, советские солдаты оказали сильное сопротивление нацистской армии. И уже к осени сорок первого года план быстрого захвата СССР был сорван. Война затянулась.

У Гитлера была великая цель. Он хотел полностью изменить Евразию и сделать из Германии сильнейшую страну мира. На СССР был особенный план, под названием ОСТ. Планировалось уничтожить советский порядок управления и полностью распоряжаться народом по своему усмотрению.

Первоочередная цель

Главной целью Германии были ресурсы, которых в СССР было очень много. Огромные территории плодородных земель. Нефть, уголь, железо, другие полезные ископаемые, а также бесплатная рабочая сила. Немецкий народ поверил, что после войны им дадут захваченные земли и людей, которые бесплатно будут работать на них. Гитлер планировал дойти до линии А-А(Астрахань- Архангельск), после чего закрепить границу. На захваченной территории создать четыре рейхскомиссариата. Отсюда планировалось вывозить все, что потребуется для Германии.

По плану, население края должно сократиться до 14 миллионов. Остальных хотели выселить в Сибирь, или уничтожить, что и делали от начала войны. Планировалось уничтожать за каждый год 3 — 4 миллионов русских, пока не дойдёт до «нужного» количества населения. Города на захваченной территории были не нужны. Хотели оставить только здоровых, сильных работников, живущих в небольших посёлках, которыми легко управлять. На место славян планировалось заселить около восьми миллионов немцев. Но этот план провалился. Выселить людей было легко, но немцы, переехав на новые земли, были не очень довольны условиями жизни. Им дали землю, которую нужно было обрабатывать. Сами немцы не справились, а из оставшихся крестьян никто не захотел помогать. Арийцев для заселения захваченных территорий не хватало. Немецкое правительство позволило солдатам иметь отношения с женщинами покорённых народов. А их детей воспитывали как истинных арийцев. Таким образом,планировалось создать новое, верное нацизму поколение.

Как говорил Гитлер, советские люди не должны знать много. Уметь немного читать, писать по-немецки и считать до ста, было достаточно. Умный человек- это враг. Медицина для славян не нужна, а их плодовитость нежелательна. Пускай они работают для нас, или умирают, считал фюрер.

Генеральный план ОСТ был известен немногим. Он состоял из математических расчётов, графиков. И не было упоминаний про геноцид. Это был экономический план управления. И ни слова про уничтожение миллионов людей.

Самоуверенно заявил: «Я все время стараюсь поставить себя в положение противника. Фактически войну он уже проиграл». Десять дней спустя в беседе с японским послом в Берлине Хироси Осимой фюрер предсказывал, что не его, а Сталина на этот раз ждет судьба Наполеона. При этом Гитлер восхищенно называл своих военачальников «личностями исторического масштаба», а офицерский корпус «исключительным в своем роде». Однако к концу июля, в ходе дальнейшего развития событий на Восточном фронте, от этой уверенности не осталось и следа.

Несмотря на успешные боевые действия, на окружение противника в районе Белостока и Минска и последующее наступление на Смоленск, несмотря на первые успехи группы армий «Север» на ленинградском направлении и группы армий «Юг» на Украине, во второй половине июля стало очевидно, что.обе группы армий, действующие на флангах, не смогут справиться с противостоящими им силами противника в намеченные сроки и поэтому будут вынуждены для выполнения поставленных задач использовать часть соединений группы армий «Центр». Гитлер, принимая решение, куда повернуть соединения группы армий «Центр» — на север или на юг, назвал его самым трудным решением этой войны. Уверенность Гитлера в отношении дальнейшего хода кампании согласно плану нашла отражение в ряде директив в конце июля — начале августа.

19 июля в директиве ОКВ № 33 Гитлер требовал повернуть пехотные и танковые части и соединения на юг для оказания поддержки группе армий «Юг» и одновременно вести также наступление подвижными частями и соединениями в северо-восточном направлении для поддержки группы армий «Север», а силами пехотных соединений группы армий «Центр» продолжать наступление на Москву. 23 июля в дополнение к этой директиве он отдал даже приказ об окончательной передаче 2-й танковой группы в подчинение группы армий «Юг» и о временном подчинении 3-й танковой группы группе армий «Север». 30 июля Гитлер был вынужден в новой директиве ОКВ № 34 отменить на время свое решение, изложенное в дополнение к директиве ОКВ № 33. 3-ю танковую группу не разрешалось вводить в бой, группе армий «Центр» было приказано приостановить наступление, 2-я и 3-я танковые группы должны были получить пополнение. Эта директива также была дополнена новым указанием от 12 августа, в котором группе армий «Центр» предписывалось вести наступательные операции на флангах, обеспечивая тесное взаимодействие с соседними группами армий, чтобы отразить угрозу контрударов противника.

Эти директивы свидетельствовали о расхождении мнений в оценке обстановки, о разногласиях Гитлера со своими военными советниками, а также о том, что оставалось неясным, как продолжать кампанию, поскольку не удалось, как предполагалось по плану, разгромить противника западнее рубежа Днепр, Западная Двина. В своих учебных разработках генерал Маркс еще осенью 1940 года исходил из того, что кампания должна закончиться западнее рубежа Днепр, Западная Двина. Во время военных игр, проходивших под руководством генерал-лейтенанта Фридриха Паулюса, бывшего в то время главным квартирмейстером сухопутных войск, участники их тоже пришли к убеждению, что Красная Армия должна быть разгромлена западнее этого рубежа, ибо в противном случае германские вооруженные силы оказались бы слишком слабыми, чтобы на широких русских просторах одержать победу над Советским Союзом. Но это была такая задача, которую Гитлер не смог решить, планируя операции в конце января 1941 года. Все первоначальные планы кампании против России исходили из того, чтобы не допустить отхода Красной Армии в глубь территории Советского Союза. На случай же, если этого сделать не удастся, планы не были подготовлены, так как главнокомандование сухопутных сил, переоценив свои возможности, не учло вероятности такого развития обстановки.

В конце июля Гитлер понял, что его мечты 15 августа занять Москву, а 1 октября закончить войну с Россией оказались несбыточными: противник не посчитался с его планами. В эти дни Гитлер все больше задумывается над фактором времени, который стал определяющим моментом в развертывании всех последующих операций. Убедительную картину нарисовал начальник штаба ОКВ генерал-фельдмаршал Вильгельм Кейтель в беседе с генерал-фельдмаршалом фон Боком при посещении 25 июля ставки группы армий «Центр» в Борисове.

«Надежда Гитлера на то, что Япония использует момент для сведения счетов с Россией, кажется, не оправдалась. Во всяком случае, на выступление ее в скором времени рассчитывать не приходится. Но в интересах немцев необходимо как можно быстрее нанести России сокрушительный удар, так как иначе завоевать ее невозможно». Оценивая сложившуюся обстановку, фюрер озабоченно задает себе вопрос: «Сколько времени у меня еще есть, чтобы покончить с Россией, и сколько времени мне еще потребуется?»

Кейтель прибыл в штаб группы армий «Центр», чтобы информировать Бока о политической обстановке, а главным образом о новом указании Гитлера «перейти от крупных операций на окружение к тактическим действиям ограниченного масштаба с целью полного уничтожения окруженного противника». Эти соображения Гитлера свидетельствовали о том, что он, признавая недостатки прежних планов, ищет новые пути для достижения своих целей и что его уверенность в завершении военной кампании в короткий срок поколебалась.

Гитлер был поражен данными о численности , ее оснащенности и вооружении настолько, что это явилось еще одной из причин его неуверенности и колебаний.

14 июля Гитлер в беседе с Осимой говорил о многочисленных неожиданностях, которые Германии пришлось пережить. 21 июля в беседе со словацким маршалом Кватерником он сказал, что русские произвели такое большое количество самолетов и танков, что если бы его заранее проинформировали, то он, фюрер, не поверил бы этому и решил, что это, по-видимому, дезинформация. В беседе с Гудерианом, который действительно предупреждал его о хорошо налаженном производстве танков у русских, Гитлер 4 августа 1941 года заявил1^-, что если бы он знал, что цифры, названные Гу-дериапом, соответствуют действительности, то принять решение о нападении на СССР ему было бы значительно труднее®1.
Хотя главными целями дальнейших наступательных операций Гитлер считал захват Ленинграда как «цитадели большевизма», а также овладение Украиной и Донецким бассейном по соображениям военно-экономического характера, он все же долгое время не мог прийти к решению, каким образом следует добиваться достижения этих целей.
Только в результате того, что сложилась тяжелая обстановка на фронте групп армий «Север» и «Юг», а также под влиянием сильных контратак русских восточнее Смоленска Гитлер решился отдать приказ о приостановке наступления группы армий «Центр» и о переходе ее к обороне, а также об уничтожении сил противника на флангах Восточного фронта. Конечно, главной причиной, обусловившей переход немецких войск к обороне восточнее Смоленска, явились не возникшие трудности материально-технического обеспечения войск группы армий «Центр», а контратаки русских.
Бок писал:
«Я вынужден ввести в бой теперь все мои боеспособные дивизии из резерва группы армий… Мне нужен каждый человек на передовой… Несмотря на огромные потери… противник ежедневно на нескольких участках атакует так, что до сих пор было невозможно произвести перегруппировку сил, подтянуть резервы. Если в ближайшее время русским не будет где-либо нанесен сокрушительный удар, то задачу по их полному разгрому будет трудно выполнить до наступления зимы».
Хотя в конце августа Гитлер еще верил, что Германия одержит победу над Советским Союзом до конца октября, все же к этому времени у фюрера появляются мысли о возможности более длительной войны на Восточном фронте, выходящей за рамки зимы 1941/42 года. В памятной записке ОКВ от 27 августа 1941 года о стратегическом положении в конце лета того же года эти сомнения проявились еще четче:
«Разгром России является ближайшей и решающей целью войны, которая должна быть достигнута при использовании всех сил, которые возможно оттянуть с других фронтов. Поскольку в 1941 году полностью осуществить это не удается, в 1942 году продолжение восточной кампании должно стать задачей номер один… Только после того как России будет нанесено военное поражение, должны быть развернуты в полную силу боевые действия в Атлантике и в Средиземном море против Англии, если возможно, с помощью Франции и Испании. Даже если еще в этом году России будет нанесен сокрушительный удар, вряд ли до весны 1942 года удастся высвободить сухопутные войска и военно-воздушные силы для решающих операций в Средиземном море, в Атлантике и на Пиренейском полуострове».
Из этого анализа обстановки видно, что первоначальное намерение еще осенью 1941 предпринять операции против англичан на Ближнем Востоке и оттянуть войска с русского фронта оказалось неосуществимым.

В директиве № 32 и в проектах планов от 4 июля 1941 года предусмотрены три охватывающие операции против Ближнего Востока на период после «Барбароссы». Из всех этих планов теперь в силе остался только план наступательной операции через Кавказ в направлении на Иран.
Намеченную на осень реорганизацию и перевооружение сухопутных сил пришлось отложить на неопределенный срок, операции, запланированные на период после «Барбароссы», также отодвигались, так как после предполагаемого окончания восточной кампании армии потребовалось бы время для пополнения людьми и техникой. Таким образом, Гитлер расписывался в том, что его план «молниеносной войны» провалился. В поисках виновников он выступил с резкой критикой в адрес ОКХ по поводу дальнейшего ведения операций и вел себя по отношению к нему вызывающе и даже оскорбительно. Насколько обидными были упреки Гитлера, свидетельствует сделанное Гальдером Браухичу предложение подать рапорт об отставке. Браухич, однако, отклонил это предложение. Гитлер и военное руководство вынуждены были в конце августа признать, что они просчитались в своих планах относительно России. Да и среди населения стали раздаваться унылые голоса по поводу того, что война затянулась слишком надолго и что армия понесла огромные потери.

Потери в людях на Восточном фронте составили к концу августа в общей сложности 585 122 человека — это примерно в три раза больше, чем потери за всю кампанию во Франции.
За это же время немецкие войска потеряли 1478 танков и штурмовых орудий, то есть примерно 43 % от наличного состава танков и штурмовых орудий к началу войны с Россией.
В донесении службы безопасности от 4 августа 1941 года говорилось:
«Часто высказываются мнения, что кампания развивается не так, как это можно было ожидать на основании сводок, опубликованных в начале операции… Теперь складывается впечатление, что русские располагают громадным количеством вооружения и техники и что сопротивление их усиливается».

В донесении от 4 сентября 1941 года отмечалось, что «многие граждане рейха высказывают недовольство тем, что военные действия на Восточном фронте слишком затянулись. Все чаще можно слышать высказывания о том, что наступление на Востоке развивается очень медленно».
Чтобы устранить эти настроения и вернуть у населения веру в режим, нужно было быстрее закончить войну в России, и закончить ее победой.

Военно-экономические вопросы. В августе пришлось сделать вывод, что намеченные 14 июля 1941 года планы выпуска вооружения и боевой техники также не выполнены в полном объеме. Планируемый выпуск продукции для вновь формируемых танковых и моторизованных дивизий был уже 8 августа сокращен на 16 %. Из запланированных первоначально 36 танковых дивизий трехполкового состава теперь должно было быть сформировано только 30 дивизий двухполкового состава, из 18 моторизованных дивизий — только 15 дивизий двухполкового состава.
На расширенных совещаниях в управлении военной экономики и вооружений ОКВ, продолжавшихся с 14 по 16 августа 1941 года, было принято решение в связи с недостатком рабочей силы и сырья сократить программу по выпуску танков с 900 до 650 штук в месяц. Кроме того, было принято решение наряду с частичным сокращением производства для нужд сухопутных войск ограничить выпуск зенитных установок, полностью прекратить производство, связанное с подготовкой к десантной операции «Зеелёве» («Морской лев»)®1-, а обширную программу производства для ВВС согласовать с имеющимися возможностями.
Имперский министр по делам вооружения и боеприпасов Фриц Тодт, принимавший участие в совещании, констатировал, что план производства танков и расширенная программа выпуска вооружения для ВВС возникли в тот период, когда надеялись с окончанием войны на Восточном фронте высвободить из армии для нужд хозяйства 1 млн человек. Теперь положение изменилось. Если даже цифра в 1 млн человек была на 100 % завышена, то все же очевидным становилось, что главным препятствием на пути осуществления планов производства вооружения был в первую очередь недостаток рабочей силы. Начальник штаба ОКХ в своей докладной записке о возможностях реорганизации сухопутных сил осенью 1941 года, ссылаясь на необходимость оказания эффективной помощи хозяйству людьми по окончании операций осенью 1941 года, пришел к выводу, что после окончания операций на Восточном фронте из состава вооруженных сил могут быть выделены для нужд промышленности максимум 500 тыс. человек, из которых 200 тыс. составят уволенные из армии участники мировой войны и 300 тыс. — специалисты, крайне необходимые в промышленности. Все планы военной промышленности исходили из того, что после окончания восточной кампании в ходе реорганизации сухопутных войск большая часть рабочих-специалистов будет направлена на предприятия.

При этом предполагалось расформировать 49 пехотных дивизий, в результате чего для военной промышленности высвободились бы около 500 тыс. человек. Первоначально намечалось расформировать даже 60 пехотных дивизий, но к августу эта цифра уменьшилась до 49. В июле потребности в рабочей силе составили 1,5 млн человек, и, таким образом, их можно было удовлетворить только на одну треть, а в специалистах — даже только на одну пятую. Напряженная обстановка на фронте дала понять руководству соответствующих ведомств, что об использовании высвобождающихся солдат в военной промышленности в ближайшее время не может быть и речи. Поэтому существующее противоречие между растущим спросом и имеющимися резервами рабочей силы для военной промышленности продолжало углубляться. Из 9,9 млн непризванных военнообязанных, относящихся к кон-тингентам 1897—1923 годов, после призыва на действительную службу, выделения лиц, подлежащих броне, а также непригодных для военной службы, к началу августа оставались всего 72 тыс. человек. Это означало, что нельзя ни восполнить потери в личном составе, ни удовлетворить потребность в увеличении численности войск на фронте, поскольку оказался превышенным годовой естественный прирост контингента военнообязанных (350 тыс. человек). Решить эту задачу можно было, только оголив другие области хозяйства или призвав на действительную службу людей более молодых возрастов. Но возможности для этого были ограничены, и главным образом потому, что увеличивалась потребность в рабочих для военной промышленности. Хотя гражданские отрасли промышленности и могли путем различного рода внутренних перемещений высвобождать для военного производства ежемесячно около 30 тыс. человек, все же этого было недостаточно.

Выход из сложившейся ситуации, найденный немецким руководством, был весьма прост: использовать в военной промышленности около 500 тыс. французских военнопленных, занятых до этого в сельском хозяйстве Германии. Их место в сельском хозяйстве могли занять русские военнопленные. Первые попытки главного командования вермахта и имперского министерства труда.провести этот план в жизнь относятся к середине июля, хотя тогда уже стало ясно, что использование русских военнопленных для работ на территории Германии в соответствии с ранее отданными высшими инстанциями директивами невозможно.
В августе обстановка немного прояснилась, после того как верховное главнокомандование вермахта, а главным образом Геринг, как генеральный уполномоченный по выполнению четырехлетнего плана, потребовали замены французских военнопленных русскими. 2 августа верховное главнокомандование вермахта обратилось с просьбой об использовании русских военнопленных в Германии. Эта мера рассматривалась как «вынужденное зло». Однако Герингу удалось заполучить для военной промышленности, и в первую очередь для осуществления программы производства самолетов, 100 тыс. французских и только 120 тыс. русских военнопленных, так как использование большего количества русских на территории империи Гитлер категорически запретил. Таким образом, помощь военной промышленности была оказана, но не в той мере, как требовалось. В связи с тем, что большинство французских военнопленных нуждались в подготовке для работы в военной промышленности, коэффициент их полезной деятельности был пока низким. К тому же этого количества военнопленных было совершенно недостаточно. Только для выполнения самых срочных и самых важных военных заказов требовалось: военно-морскому флоту — 30 тыс. человек, сухопутным войскам — 51 тыс. человек, военно-воздушным силам до конца 1941 года — 316 тыс. человек, для осуществления программы Крауха (горючее, алюминий, искусственный каучук) — 133 700 человек, то есть всего 530 700 человек. Единственная возможность решения проблемы рабочей силы — а в августе это стало совершенно очевидно — состояла в том, чтобы в будущем использовать людские ресурсы русских.

Участники совещания в управлении военной экономики и вооружений 16 августа 1941 года пришли к выводу, что даже самые важные производственные программы следует сократить ввиду недостатка сырья. Командующий армией резерва генерал-полковник Фромм потребовал, чтобы руководство вермахта «спустилось наконец из заоблачных высот на грешную землю». Реальные условия диктовали либо резкое сокращение производственных программ, либо захват новых сырьевых баз. Недостающие запасы сырья необходимо было пополнить из богатых недр европейской части Советского Союза, а это и было одной из главных причин, которая побудила Гитлера напасть на СССР. В своих заметках о военно-хозяйственном значении операции на Востоке начальник управления военной экономики и вооружений указывал, что для Германии наступит облегчение с сырьем в том случае, если удастся решительными действиями воспрепятствовать противнику в ликвидации запасов сырья, захватить в целости и сохранности нефтеносные районы Кавказа и решить транспортную проблему.

Для эксплуатации русской промышленности и природных богатств планировалось создание особой организации, и вопрос об этом предварительно обсуждался еще в ноябре 1940 года. Первоначально эта организация была передана в подчинение генерал-лейтенанта Шуберта и получила название «рабочего штаба России». 19 марта 1941 года она была переименована в «экономический штаб особого назначения Ольденбург» и подчинена непосредственно Герингу. Организация должна была заниматься вопросами не только военной, но и всей экономики в целом, то есть поставить промышленность и сырьевые ресурсы СССР на службу интересам Германии.

Руководство управления военной экономики и вооружений придерживалось мнения, что Германия должна не только использовать сырьевые ресурсы России для продолжения войны, но и в дальнейшем восстановить русскую промышленность и сельское хозяйство. Геринг же, напротив, был сторонником безудержного разграбления Советского Союза и делал все возможное, чтобы это осуществить. В июне 1941 года организация была переименована в «военно-экономический штаб Ост». Она имела в своем подчинении в тыловых районах групп армий «экономические инспекции», в каждой группе армии по одной, в охранных дивизиях по одной или несколько «экономических команд» и в каждой армии по одной «экономической группе». Все эти «экономические» организации находились в распоряжении соответствующих командных инстанций вермахта и выполняли задачи по снабжению войск.

Но главное назначение их состояло в том, чтобы делать все необходимое для быстрейшего и максимально эффективного использования оккупированных районов в интересах Германии, то есть в разграблении богатств Советского Союза. 25 августа 1941 года Гитлер в беседе с Муссолини отметил, что экономическая оккупация и эксплуатация Советского Союза успешно начались. Он даже утверждал, что захваченная добыча значительно больше той, на которую рассчитывала немецкая армия. Однако Гитлер утаил тот факт, что захваченные источники сырья ввиду сильных разрушений и повреждений добывающих предприятий могут быть использованы для немецкой военной промышленности лишь в ограниченных размерах и что ввиду недостатка транспорта переброска сельскохозяйственной продукции из Советского Союза не может быть полностью обеспечена. Тем не менее в этой области, так же как и в области сырья, оставалась надежда, что в дальнейшем удастся преодолеть все нарастающие, становящиеся теперь очевидными трудности, если дело будет лучше организовано и если немецкие войска будут успешно продвигаться вперед на Восток.

Вопрос о сырье сыграл решающую роль в том, почему Гитлер, разойдясь во мнениях с ОКХ в отношении дальнейшего плана операций, в конце августа решил главный удар нанести на юге, а не на фронте группы армий «Центр». Фюрер считал, что уничтожение или захват жизненно важных сырьевых баз имеет гораздо большее значение, чем захват или разрушение промышленных предприятий по переработке сырья.

Необходимость овладения Донецким бассейном и обеспечения прикрытия румынских нефтеносных районов побудила Гитлера к тому, чтобы, используя оперативно выгодную исходную позицию на внутренних флангах групп армий «Юг» и «Центр», начать наступление с целью уничтожить русские армии в районе Киева и открыть путь к советским базам сырья. К этому времени добыча угля в Германии составляла около 18 млн т в месяц (июнь 1941 г.), железной руды — 5,5 млн т в год, нефти — 4,8 млн т в год®1.
После успешного проведения первого этапа операции по окружению Киева Гитлер решил, что уже почти выполнены обе главные задачи кампании — овладеть Крымом и промышленным каменноугольным районом Донецка и перерезать русские пути подвоза нефти с Кавказа, а также на севере отрезать Ленинград и соединиться с финнами. Однако немецкое военное командование к началу сентября понимало, что «русский колосс» не только не сокрушен, но и сосредоточил большую часть сил под Москвой, которые необходимо уничтожить, если хочешь добиться окончательной победы над Россией. Красная Армия к началу сентября сосредоточила под Москвой на хорошо оборудованных позициях около 40 % личного состава сухопутных сил и артиллерии, 35 % танков, 35 % ВВО-Ш-. Так как русское командование считало, что решающим направлением будет западное, оно стянуло туда также большое количество людских резервов и техники.

Политическая обстановка. Внешнеполитическое положение Германии было таково, что ей как воздух была нужна скорейшая победа над Советским Союзом. В своих планах на период после «Барбароссы» немецкое командование рассчитывало на поддержку, а может быть, даже на вступление в войну Турции, Испании и вишистской Франции на стороне «Великой германской империи». Уже в марте 1941 года германский посол в Турции Франц фон Папен сообщал, что Турция выступит на стороне стран оси только в том случае, если для них сложатся благоприятные условия. Подобной позиции придерживалась и Испания. Надежды на то, чтобы договориться с вишистской Францией, главным образом по вопросу о ее североафриканских владениях, в начале сентября потерпели крушение, так как Франция поняла, что в результате ослабления Германии в войне с Россией она сможет в недалеком будущем снова выдвинуться в разряд великих держав. Но это были надежды, которые могли осуществиться только тогда, когда победа над Россией стала бы очевидной, а названные выше страны рискнули бы в связи с этим вступить в войну. К тому же после оккупации США Исландии Гитлер опасался, и не без оснований, что в войну вступят США и тогда он сможет вести войну только в том случае, если экономический потенциал России окажется в его руках. Страх перед вступлением США в войну в тот момент, когда еще не закончилась кампания в России, заставил Гитлера сделать все возможное, чтобы не дать Америке никакого повода для объявления войны Германии. Он надеялся, что после победы над Россией США не решатся выступить против Германии и сохранят нейтралитет, тем более что американские силы будут скованы в Тихом океане партнером по оси — Японией.

В беседе с главнокомандующим ВМС гроссадмиралом Эрихом Редером Гитлер снова подчеркнул свое решение делать все возможное, чтобы не дать Соединенным Штатам повода для вступления их в войну в ближайшее время. Просьба о разрешении немецким подводным лодкам нападать на американские корабли была Гитлером категорически отклонена.
Выступление Японии в Юго-Восточной Азии и ее сдержанную позицию по отношению к Советскому Союзу Гитлер в противоположность Иоахиму фон Риббентропу одобрял, так как это оттягивало часть английских сил из Европы и Северной Африки и удерживало США от вступления в войну.

Риббентроп, который расходился с Гитлером во мнениях по внешнеполитическим проблемам, стремился с самого начала русской кампании склонить Японию как можно быстрей начать боевые действия против Советского Союза. Все его попытки, однако, терпели провал, наталкиваясь на пресловутые «эгоистические соображения» и на реалистическую оценку обстановки японцами.

Нападение Японии на Россию Гитлер считал невозможным. Впрочем, ответ на вопрос, выгодно ли такое нападение для Германии, он ставил в зависимость от складывающейся военной обстановки. Во всяком случае, в начале сентября он верил в то, что сможет один, без помощи Японии, поставить Россию на колени. Партнеры по оси, однако, к этому времени уже не были так уверены в победоносном исходе немецкой кампании против Советского Союза. Итальянский генштаб и Муссолини, начиная со второй половины июля, считали, что Германия переоценила свои силы и что России удастся продержаться до зимы. Японцы, находясь под впечатлением силы русского сопротивления под Смоленском и памятуя уроки боев с Красной Армией на Халхин-ГолеИ11, приняли решение искать политическое урегулирование отношений с Советским Союзом. Еще в 1941 году они не скрывали своих сомнений в победоносном исходе для Германии восточной кампании.

Гитлер, зашедший в начале сентября в тупик, видел единственный выход из сложившейся ситуации в том, чтобы сосредоточить все свои усилия на Восточном фронте с целью обеспечить себе стратегический перевес еще в 1941 году и создать выгодные условия для развития операций в период после «Барбароссы» в 1942 году. Но для этого Гитлеру нужно было окончательно разгромить Красную Армию и добиться свободы действий в оперативном отношении на европейской территории России, что было возможно, только если русские войска будут разбиты под Москвой. Поэтому, с точки зрения Гитлера, было логично прислушаться к аргументам ОКХ, которые он до сего времени отвергал как несостоятельные, и поставить все на козырную карту, название которой «Москва», чтобы таким образом закончить войну на Востоке. Победоносный исход наступления осенью 1941 года должен был способствовать разрешению все нарастающих трудностей в военной, экономической и политической областях.

К. Рейнгардт. Поворот под Москвой.

Адольф Гитлер был уверен в своей победе. Но планы нацистов не ограничивались ведением боевых действий во время Второй мировой войны, у них были планы и относительно нового мирового порядка. После окончания боевых действий и кровопролития нацисты собирались на руинах Европы построить новую фашистскую империю.

У них уже были наброски того, как должен выглядеть их новый порядок. Если бы всё пошло по плану Гитлера, мир сегодня был бы другим. И во многих отношениях новый нацистский мировой порядок был бы не таким, каким вы его, возможно, себе представляете.

10. Возвращение американской земли коренным жителям

Нацисты были оголтелыми белыми расистами, но когда дело дошло до индейцев, они оказались на удивление терпимыми. Нацисты обещали, что после завоевания Америки они вернут индейцам все их земли.

Они сотрудничали с группой под названием «Федерация американских индейцев» и сделали из них фашистских сторонников. Некоторые члены группы вышли далеко за пределы сочувствия и превратились в откровенно бешеных нацистов – таких, как вождь Красное Облако, который прикрепил свастику на одежду и произносил речи, в которых называл евреев «детьми сатаны» и утверждал, что они «контролируют индейское движение».

Нацистам это нравилось. Они публично заявили, что коренные американцы были арийцами, и тайно направили в Америку своих офицеров-пропагандистов, чтобы убедить индейцев свергнуть правительство США. Взамен нацисты поклялись вернуть коренным племенам все их земли.

Правду говорили нацисты или нет, но многие их слушали. Вождь Красное Облако утверждал, что у него была армия из 750000 коренных американцев, готовых сражаться за Гитлера. Он обещал, что как только немцы вступят на американскую землю, индейцы помогут им расправиться с Соединёнными Штатами.

9. Гигантское космическое зеркало

Несомненно, одним из самых необычных планов нацистов был проект создания гигантского космического зеркала – в буквальном смысле этого слова. Нацисты планировали разместить на орбите на высоте 35900 километров гигантское зеркало диаметром 1,6 километра – и если бы у них было немного больше времени, возможно, что они бы это сделали.

Идея заключалась в том, что гигантское зеркало было бы аналогом увеличительного стекла в руке мальчишки, который с его помощью сжигает муравьёв. Всякий раз, когда кто-то вызывал бы гнев нацистов, они бы наклоняли своё зеркало так, чтобы отражённые солнечные лучи падали на города оскорбившей их стороны. Предполагалось, что лучи Солнца будут настолько горячими, что воспламенят всё, чего они коснутся.

Нацисты даже собирались оборудовать его как полноценную космическую станцию. У них были планы постоянно держать возле зеркала дежурный экипаж, который бы обеспечивался всем необходимым для жизни.

Сегодня есть некоторые сомнения в том, смогло ли бы это сработать. Но автор проекта, учёный и инженер Германн Оберт, был настолько уверен в своей идее, что после окончания войны попытался убедить построить зеркало американцев. Если бы у него было немного больше времени, нацисты, вероятно, могли бы осуществить этот проект, и мир жил бы под наводящим ужас гигантским зеркалом в небе.

8. Великая восточноазиатская сфера совместного процветания

У Японии, конечно же, были свои планы. В своих кабинетах немцы и японцы уже нарезали и поделили все части света. Япония, по взаимному согласию, должна была получить под своё управление все территории к востоку от 70-го меридиана, включая большую часть Индии и всё, что за ней.

Японская империя должна была прийти в регион под оптимистичным названием «Великая восточноазиатская сфера совместного процветания». Это была бы империя, полная по-дружески звучащих слов, целью которых было спрятать всё то, что за ними стояло. Среди каждого из завоёванных народов планировалось «обучить» специальных лидеров, которые возглавят свою страну и станут марионетками японского правительства.

И они уже начали приводить свой план в действие. Японцы преподносили его как независимость от западного империализма, сражаясь под лозунгом «Азия для азиатов». Но народам Азии предстояло вынужденно принять японское правление.

Японский язык стал бы официальным языком всего восточного полушария, а японские учителя были бы в каждой школе. Им предстояло внедрять «господство японской культуры» в молодые мозги граждан Сферы совместного процветания.

Австралия и Новая Зеландия тоже должны были перейти под японский контроль. Гитлер верил, что если бы нацисты выиграли войну, то это означало бы конец для каждого белого человека, который там жил.

7. Великая стена из малышей

Линия обороны нацистов для защиты от новой японской империи должна была начинаться прямо с 70-го восточного меридиана. Немцы были уверены, что со временем война между двумя новыми правителями мира станет неизбежной, и они должны подготовиться к её приходу.

План состоял в том, чтобы создать «живую стену» из немецких колонистов, которые будут жить вдоль границы, размножаясь как можно быстрее. Любой достойный человек, который отслужил 12 лет в нацистской армии, должен был бы отправиться на восточную границу, где его ждали ферма, ружьё и приказ завести как можно больше детей.

Мужчины из занимающейся «деланием детей» команды нацистских ветеранов должны были жениться на местных жительницах, они не могли привозить с собой немецких жён. Предполагалось, что они распространят немецкий генофонд вдоль границы и создадут новое поколение полугерманских детей. Для этого бывшим нацистским солдатам предстояло проводить как можно больше времени в спальне. Гитлер требовал, чтобы ради своей страны каждый мужчина на восточной границе обзавёлся, как минимум, семью детьми.

6. Надежды на войну Америки с Англией

Несмотря на всё то, что Гитлер говорил вождю Красное Облако наедине, публично он заявлял, что не собирается вторгаться в Соединённые Штаты. Мысль об этом, как он когда-то сказал корреспонденту журнала Life, была «такой же фантастической, как вторжение на Луну». Он обвинил в паранойе «поджигателей войны», которые считают, что страх «выгоден для бизнеса».

Но когда американцы ему не поверили, он начал петь другую песню. «Моё чувство к американизму – это чувство ненависти и глубокого отвращения», – сказал он однажды своим соратникам. – Всё, что связано с поведением американского общества, показывает, что половина его иудеизирована, а другая половина – разочарована».

Тем не менее, он не думал, что ему придётся вторгаться в Америку. До того как Америка вступила в войну, он был уверен, что с Америкой ему поможет разделаться Британия. И даже когда Америка поддержала Британию, он настаивал на том, что это всего лишь часть долгосрочного плана по сокрушению британцев.

Гитлер верил, что независимо от того, чем закончится война, американцы нападут на Великобританию. Он считал, что ему не потребуется вторгаться в США, потому что британцы сделают всё за него. «Англия и Америка когда-нибудь будут вести войну друг с другом, и она будет вестись с величайшей ненавистью, – настаивал Гитлер. – Одна из двух стран должна будет исчезнуть».

И только если бы Англия не напала на Америку, он сделал бы это сам. Если бы США всё ещё существовали после того, как Европа была бы покорена нацистами, то, по обещанию Гитлера, им бы пришлось столкнуться с полномасштабным натиском со стороны Третьего Рейха.

5. Порабощение Восточной Европы

Нацисты изо всех сил пытались искоренить всех евреев на планете, но их планы по геноциду на этом не заканчивались. Славянские народы Восточной Европы были объявлены следующей «расово неполноценной» группой, которая должна была быть уничтожена. К тому времени, когда закончилась война, Гитлер уже начал приводить некоторые из своих планов в исполнение.

Существовал Генеральный план «Ост», и он включал в себя систематическую работу по уничтожению славян и стиранию их культуры с лица планеты. Первыми должны были стать лидеры. Ещё не окончив войну, нацисты уже приступили к «ликвидации» советской элиты и тех, кто имел культурное влияние. С такой же скоростью они устремились к уничтожению любого, кто мог бы призвать жителей Восточной Европы к гордости за собственную культуру.

Но если бы нацисты покорили Россию, они бы начали с депортации 31 миллиона славян в Сибирь, где их ждал рабский труд в концентрационных лагерях. Остальные должны были быть проданы в рабство, по образцу американских негров. На их место должны были прибыть 10 миллионов этнических немцев, которым предстояло завести новые, расово чистые домохозяйства.

В течение 30 лет 50 миллионов человек должны были быть депортированы в концентрационные лагеря или убиты. Почти все восточноевропейские страны должны были быть уничтожены.

4. Расстрел Ганди

В 1938 году, ещё до начала войны, Гитлер дал министру иностранных дел Великобритании небольшой совет. «Расстреляйте Ганди, – сказал он ему. – И если этого будет недостаточно, чтобы заставить их подчиняться, расстреляйте ещё десяток ведущих членов Конгресса».

По мнению Гитлера, англичане слишком мягко реагировали на мирные протесты Махатмы Ганди. Он считал индийцев «низшей расой», которая должна была подчиняться арийскому правлению, и если бы он захватил мир, то он воспользовался бы собственным советом.

По мере того как ширилась война, презрение Гитлера к Индии стоило ему всё больших упущенных возможностей. В какой-то момент делегация армии сопротивления во главе с Субхасом Чандра Бозе отправилась в Берлин и предложила немцам помочь восстанию индийцев против англичан. Бозе получил тысячи подписей мужчин, готовых сражаться рядом с ним, но предрассудки Гитлера были настолько глубокими, что он никак не воспользовался предложением индийцев.

В итоге Бозе объединился с японцами, а Индия была заявлена как территория, вошедшая в Сферу совместного процветания. Но Гитлер чётко дал понять, как будут обращаться с гражданами Индии, если начнётся третья мировая война и нацисты завоюют Японию.

3. Порабощение всех британских мужчин

Когда началась война и британцы отказались сдаваться, чувства Гитлера к англичанам стали меняться. Через некоторое время он уже хотел бы просто испортить им жизнь, и у него уже был план, как он это сделает.

Если бы Британия сдалась нацистам, был бы введён новый закон. Каждый трудоспособный мужчина в возрасте от 17 до 45 лет должен был быть перевезён в континентальную Европу, где они были бы вынуждены работать в качестве рабов.

Женщины и дети могли оставаться в своих домах, пока мальчикам не исполнится 17 лет. Всё, что им принадлежало, должно было быть разграблено, и любой, кто попытался бы противостоять нацистскому правлению, подлежал расстрелу на месте.

Это был ужасный план, но это было не самое худшее. Генрих Гиммлер хотел пойти ещё дальше. Он планировал уничтожить 80 процентов населения сразу, как только падёт Англия.

2. Предоставление мусульманам власти на Ближнем Востоке

Гитлер был на удивление промусульмански настроен. И он, и Генрих Гиммлер жаловались на то, что Германия является христианской страной. Гитлер говорил: «Мусульманская религия подошла бы нам гораздо больше, чем христианство».

Вначале он пообещал отдать Ближний Восток Италии, но по мере того как война продолжалась, он начал менять своё мнение. Он встретил близкого ему по духу Хадж Амина аль-Хусейни, Великого муфтия Иерусалима, который сказал ему, что у них одни и те же враги: «Англичане, евреи и коммунисты».

Аль-Хусейни хотел возглавить фашистское восстание против англичан, но Гитлер сказал ему подождать, пока не закончится война с СССР. Но у них уже был пакт, и они уже вместе работали над тем, чтобы отправить команду смерти в Палестину, которая будет убивать каждого еврея, живущего там.

Когда стало ясно, что нацисты терпят поражение в войне, Гитлер объявил причиной неудачи то, что он не стал более тесно сотрудничать с мусульманами, особенно после того, как от него отвернулась Италия. «Мы могли бы освободить мусульманские страны, – говорил Гитлер. – Подумайте, сколько мы могли бы сделать, чтобы помочь им!»

И если бы он сумел изменить ход войны и стал победителем, он бы поступил именно так. Он сделал бы Ближний Восток землёй, где царили бы фашизм и ислам.

1. Обращение Восточной Европы в Свидетелей Иеговы

Но не вся нацистская империя должна была стать мусульманской. Если бы Генрих Гиммлер осуществил свой план, Восточная Европа получила бы другую религию: Свидетели Иеговы.

Нацисты убили десятки тысяч Свидетелей Иеговы в концентрационных лагерях. Но, несмотря на массовое уничтожение иеговистов, Гиммлер испытывал странное уважение к их религии. «Если бы их фанатизм можно было использовать для Германии, – сказал он однажды, – мы были бы намного сильнее, чем мы есть сегодня!»

В глазах Гиммлера Свидетели Иеговы имели идеальное сочетание фанатичной трудовой этики и пацифизма, что должно было способствовать тяжёлой работе и отсутствию яростного сопротивления фашистскому режиму. Он даже давал конкретные инструкции одному из своих офицеров, доктору Эрнсту Кальтенбруннеру, о том, как следует насаждать эту религию Восточной Европе.

Действительность при глобальном нацистском режиме была бы очень странной. Было бы рабство, геноцид и оружие массового уничтожения, но при этом было бы и много Свидетелей Иеговы.

Специально для читателей моего блога сайт - по статье с сайта listverse.com - перевёл Дмитрий Оськин

P.S. Меня зовут Александр. Это мой личный, независимый проект. Я очень рад, если Вам понравилась статья. Хотите помочь сайту? Просто посмотрите ниже рекламу, того что вы недавно искали.

Copyright сайт © - Данная новость принадлежит сайт, и являются интеллектуальной собственностью блога, охраняется законом об авторском праве и не может быть использована где-либо без активной ссылки на источник. Подробнее читать - "об Авторстве"

Вы это искали? Быть может это то, что Вы так давно не могли найти?